- Снег пошел! – сказал Рав Арье Лейб, молодой мужчина с приятным лицом и
открытой улыбкой. Близорукие глаза его смотрели на зал через элегантные
очки. На нем был хороший темный костюм, на голове - маленькая шапочка –
ермолка.
Люди, сидевшие в зале старой синагоги повернулись к витражным окнам. За
окном был ноябрь, листопад, как точнее называется этот месяц на Украине.
Снежное облако опустилось на город и обрушилось первым снегом. Снежные
хлопья таяли, не долетая до земли. Вместе со снегом на землю плавно
опускались листья, оставляя голые ветки.
Рав Арье Лейб проводил кружок по субботам и четвергам.
В зале собирались люди, не в первом поколении оторвавшиеся от еврейских
религиозных традиций, те кто мог откликнуться на объявление: Если ваши
бабушки говорили на идиш.... Мужчины и женщины культурных профессий:
врачи, учителя, преподаватели высших учебных заведений, служащие.
Приходили послушать вечные истории, разобраться в себе и в окружающем
мире.
Рав Арье Лейб рассказывал, и перед глазами слушателей раскрывались картины.
Старик с юношей шли в гору. С ними был ослик. Ослик был нагружен
дровами. В руке у старика была лампа, в лампе горел огонь. Они шли
долго, не спеша. Собирались принести жертву всесожжения, только не было
овечки. Юноша все понял, он был любимым сыном своего отца…
Авраам оказался верен творцу и творец на вершине горы оставил в кустарнике овечку.
В зале сидели люди, отдаленные потомки Авраама, Ицхака, Иакова. В чертах
их лиц едва угадывались черты, присущие людям древних семитских племен.
Но у кого-то были еврейские глаза, у кого-то – нос, у кого-то что-то
совсем не уловимое, но узнаваемое. Было несколько женщин разного
возраста. Все примерно одной социальной группы.
Рав Арье Лейб рассказывал с едва уловимым акцентом, приобретенным за
годы учебы в Израиле, повышая интонацию в конце фраз. Одна история
сменяла другую. Люди в зале слушали и погружались в атмосферу давно
минувших событий.
Каин убивал Авеля, Ной строил свой ковчег, оборачивалась жена Лота,
спускались евреи в Египет, поднимались из Египта, посох Аарона
превращался в змею, расступалось Красное море. Моше видел недосягаемую
для него землю обетованную. И все повторялось на круги своя. Зал
синагоги был отремонтирован, ровно настолько, что бы в нем могли
собираться люди. Стояли простенькие столы и стулья, самые разные по
форме. Было несколько книжных шкафов вдоль стен, в них стояли книги Торы
на иврите и русском, словари.
На стене зала висела репродукция со старой фотографии воронежской
синагоги. Казалось, можно подойти к фотографии поближе, заглянуть и
увидеть обывателей, услышать речь горожан столетней давности, увидеть
прохожих воронежских улиц той поры. Синагога была построена в 1902 году
на средства еврейской общины Воронежа. Она уцелела в войну, ее не
смогли разрушить бомбежки и обстрелы 1942-1943 годов. До революции
парадный вход в синагогу был с другой стороны улицы. Со стороны Большой
Дворянской, с ее мещанской части. Был большой молитвенный зал с балконами для женщин, зал был расписан растительным орнаментом.
В 1938 году синагога была закрыта, как религиозное учреждение. Долгие
годы в ней существовал текстильный склад и магазин "Ткани" в нелепой
пристройке со стороны бывшего центрального входа. В конце 1990-х годов
синагога стараниями энтузиастов была передана вновь еврейской общине
города с гуманитарными целями. Центральный зал так и не был
отреставрирован и восстановлен, не хватило средств.
Но, тем не менее, в небольшом зале с витражами на втором этаже, куда
вела старая винтовая лестница, могли собираться люди. Община
организовывала различные культурные мероприятия, лекции, праздники для
взрослых и детей, по праздникам в зале расставлялись столы буквой «п».
На столах стояли фрукты, тушеная рыба, вкусные булочки.
В самую разную погоду, в осеннее ненастье, в зимнюю вьюгу, когда город
лежал весь в сугробах, витражи синагоги светились теплым светом, ожидая
своих гостей: евреев и сочувствующих, как любит говорить Анатолий
Михайлович Шерман.
