Небо зовет, земля не отпускает

Откуда есть пошла земля еврейская

Итак, мы в Высоком. С виду - поселок как поселок, таких по России тысячи. Обычные дома, разбитые дороги, коровы, гуси, куры - в общем, все, как и должно быть в нормальной русской деревне. Даже количество по всем признакам нежилых изб не удивляет - понятное дело, уезжают нынче из деревни. Из Высокого тоже уезжают. Только не в город, не на поиски удобной жизни и большой зарплаты. Если местные жители куда и стремятся - то только в Израиль, на Землю обетованную.

Наш проводник - директор здешней школы Любовь Яковлевна Гриднева - рассказывает о своем родном поселке с любовью. Она здесь все и всех знает, за судьбу своей малой родины болеет душой.

Единственное, чего не знает ни Любовь Яковлевна, ни ее односельчане - это ответа на вопрос, каким образом их далекие предки приняли вроде бы чужую в этих краях иудейскую веру.

- Свою родословную удается проследить до третьего-четвертого колена, - вторит ей учитель истории Людмила Михайловна. - Одну цепочку мы, правда, нашли. Почти все наши предки - из Козлова (ныне Мичуринск Тамбовской области. - Р.Ж.). А дальше - непонятно.

Это и немудрено. Современные историки в большинстве своем на этот вопрос тоже пожимают плечами и разводят руками. Теорий много, но стопроцентной уверенности нет ни в одной. Как только не объясняли появление "русских евреев"... Кто-то даже говорил, что был, дескать, в восемнадцатом веке такой барин-оригинал, прививавший любовь к иудаизму своим крепостным крестьянам.

Гипотеза, конечно, слаба и не выдерживает никакой критики. Да и еще подозрительно напоминает фильм Марка Захарова "Формула любви", где просветитель-барин обучал своих крестьян латыни. Есть версии гораздо более серьезные. Одна из них - о том, что жители Высокого пришли сюда из-под самой Астрахани, где иудаизм приняли еще в давние времена под влиянием Хазарского каганата. Причем, есть свидетельства - в Астраханской области до сих пор сохранились села, где живут русские иудеи точно с такими же фамилиями, как в Высоком.

Воронежский историк Николай Сапелкин, несколько лет занимающийся поиском корней таловских "евреев", считает, что их предки пришли, наоборот, с севера. Еще в пятнадцатом веке в Новгороде появились первые случаи перехода русских в иудаизм. Образовавшуюся секту тогда назвали "жидовствующими", а ее главарей сожгли на костре. В истории осталось имя основателя этого движения - еврея Схария. Хотя с жидовствующими жестоко расправились много столетий назад, уничтожить всех последователей этого движения было невозможно. Не исключено, что из беглых да сосланных и появились общины субботников - людей, исповедующих иудаизм и строго хранящих субботу. О них становится широко известно уже во времена Екатерины Второй. Главные пункты учения субботников - особое почитание Ветхого Завета, празднование субботы и других еврейских праздников, обрезание, иудейские обряды - не могли не бросаться в глаза. В то время такие общины уже были известны в Воронежской, Тамбовской и Тульской губерниях. Позднее, в девятнадцатом веке, когда царская власть всерьез обеспокоилась ростом числа субботников и стала вытеснять их на окраины Российской империи, те были вынуждены переселяться на юг, на Кавказ. Таким же образом многие - уже явно не по своей воле - оказались в Сибири, где до сих пор тоже кое-где встречаются поселения русских иудеев.

Обнаружив у себя под боком субботников, Синод Русской Православной Церкви вначале долго не мог определить к какому вероисповеданию следует их относить: "суть ли они люди, совершенно принявшие еврейскую веру или же раскольники, стоящие в христианстве, но занявшие некоторые правила из иудейской веры в противность церковным постановлениям". В конце концов, уже в начале ХIХ века почему-то приняли решение считать субботников раскольниками, а посему повсеместно обращать обратно в православную веру.

При этом Синод все же честно отмечал: "Последователи секты принимают главным основанием правила Моисея об обрезании, венчании и праздниках, отвергают веру в Христа Спасителя, отказываются от всех обязанностей, возлагаемых церковью". То есть на самом деле всем было ясно - субботники полностью приняли иудейское вероисповедание.

Воронежский архиепископ в своем донесении в Синод писал, что "секта субботников возникла между православными христианами около 1796 года от природных жидов, между христианами живших, и распространялась в шести селениях Бобровского и Павловского уездов… Ветхозаветное иудейское богослужение содержится у них в праздновании субботы и обрезании, в составлении супружеств, в погребении умерших и в собрании для моления".

Именно Воронежская губерния, по оценкам Н.Сапелкина, со второй половины XVIII века становится одним из центров субботничества. В нескольких селах губернии уже в те времена сложились большие общины: в Павловском уезде - в селах Клеповка, Гвазда, Солонцы, Затонские выселки; в Бобровском уезде - в Озерках, Верхней Тишанке, Старой Чигле.

До нас дошли описание религиозной обрядности еврейского населения, их быт конца ХIХ - начала ХХ веков. Вот некоторые из типичных наблюдений. "Во всех общинах имелся наставник, его называли "хазен".

Обязательно была Тора для богослужений, написанная на пергаменте. Хазен во время службы надевает на себя талыз, носит жилет с длинными кистями, на дверных косяках - мезуза. Богослужение совершается на древнееврейском языке. Молитвенник, по которому читают молитвы, написан с одной половины страницы на древнееврейском, а на другой половине имеется русский перевод. Азбуку древнееврейскую знают все субботники. Рядовые члены общины веру в деталях знают слабо, говорят: "Наше дело соха да Пятикнижие"...

"Они празднуют еврейские праздники, не едят свинины, едят кошерное мясо - стараются во всем походить на настоящих евреев"... "Они ждут Мессию, который соберет свой народ со всех четырех сторон и с поднятою головою поведет в Землю обетованную и водворит в пределах ее. В брак вступают только с единоверцами". Нужно отметить и то, что по свидетельствам современников, у всех субботников имена были также ветхозаветными. Остались в истории и имена воронежских субботников. Так, руководителем общины или "хазеном" в селе Клеповка в начале ХХ века был крестьянин Иезекииль Карпов, в Озерках - Ефим Бочарников. Между прочим, в нынешнем Высоком фамилия Бочарниковых - одна из самых распространенных...

Как на острове

Сейчас в поселке проживает около 1200 человек. Из них к иудейской общине относятся около 800 - две трети всего населения. Как и положено в деревне, жители общины Высокого носят даже одинаковые фамилии - кругом Гридневы, Бочарниковы, Шишлянниковы да Воронины. Слово "субботники" в поселке не принимают - что это за субботники такие? "Правильно называть нас - иудеи". Хотя чаще всего - наверное, по привычке, местные жители зовут себя "евреи". Хотя в паспортах стоит "русский" - в отличие от соседей из Ильинки, которые еще в советское время неведомо как смогли поменять графу национальности на "еврей".

В Высоком община живет дружно. Еще в 20-е годы прошлого века, когда начали образовываться колхозы, в поселке их председателями становились только местные - чужие здесь приживались с трудом. Причиной тому был, конечно, особый режим - по субботам никто, естественно, не работал. Даже в суровые сталинские времена в районе знали - высочан в субботу на работу выгнать невозможно. Сколько раз пытались переломить их заезжие агитаторы - все было бесполезно. Но надо сказать, что эту специфику высочанам прощали. Прощали, потому что в другие дни недели они работали больше всех.

Работать тут действительно умеют и любят. При том, что в центре России многие деревни скатываются до нищеты, Высокий - достаточно преуспевающий поселок. Дома - крепкие и ухоженные, как снаружи, так и изнутри. Почти у всех - автомобили.

- Вот дороги только у нас плохие. И газ не у всех еще проведен, - сетуют местные жители. - А если газа нет - значит, на зиму уголь нужен. Это около десяти тысяч рублей. Откуда у крестьянина такие деньги? Те, кто работают в сельском хозяйстве, зарплату не получают уже лет пять - все отдают натурпродуктами.

Вот и приходится высочанам зарабатывать на уголь самим. Берут землю, причем помногу - по полтора гектара каждая семья. Зато прожить можно - в этом году только картошки собрали по пятьдесят мешков.

- Нам еще американцы помогают, из Чикаго, - делится с нами Любовь Яковлевна. - Часто звонят, интересуются, как мы живет. Ну такие милые люди, так они нас понимают! По медицинской линии они очень много для нас сделали. Вы бы видели наш медпункт. Это маленькая убогая комнатка, где ничего нет - один шкаф. А американцы нас обеспечили медицинским оборудованием. Мы даже кое-что передали в районную больницу в Таловую.

Единая вера сплачивает. В Высоком никогда не дадут пропасть земляку, не оставят одного в беде. "Вот, например, умер человек у нас в поселке. Все до единого придут. И каждый обязательно вернется проведать родственников наутро. И непременно хоть сто рублей даст. Нет денег - принесет гуся, курицу, утку".

Мы приехали в поселок в субботу. Да не просто в субботу, а на Новый, 5763-й год - в день Рош ха-Шана. С утра, как впрочем, каждую субботу в доме одного из членов общины проходила молитва. Все было, как положено - мужчины молились внутри, женщины - снаружи. В этот день народу собралось особенно много, и молитвы продолжались долго.

- Мы стараемся все выполнять по правилам, - говорят члены общины.

Все обряды и законы высочане переняли от своих предков. Те, в свою очередь, всегда старались учиться им у евреев. До сих пор в поселке помнят некого ребе Язика, который появился в тех местах после второй мировой и учил русских иудеев дреевнееврейскому языку, молитвам и законам. А в советское время члены общины тайно ездили для этого в Харьков.

Кстати, о молитвах. До сих пор в каждой семье хранятся молитвенники аж с девятнадцатого века. Говорят, у кого-то есть и более древние. Лишь только у некоторых можно встретить современные - это то, что прислали из Израиля.

Сейчас, правда, обычаи в Высоком не такие строгие, как раньше. С 1970-х годов начались смешанные браки. Раньше такого и представить нельзя было - родители бы убили. Уже необязательно покрывать голову, садиться за стол мужчинам отдельно от женщин...

Тут не держат свиней - даже на продажу. И представить себе не могут блюдо из свинины на своей кухне. Да и ладно, - между прочим, гусиное сало, которым нас щедро угощали в одном из домов, ничем не хуже. Зато обязательное блюдо на столе - рыба трех-четырех видов.

А еще в поселке доверяют друг другу. Дома, из которых жители уехали в Израиль, стоят нетронутые. Ни одного разбитого стекла, сломанной доски забора. Да и там, где живут, дверь запирают не всегда. Здесь все свои, а свои не обидят.

Зато если случается беда - все встают на защиту вместе. Буквально через два дня после нашего посещения общины в Воронеж пришла весть: в Высоком - конфликт. Оказалось, что местные "газовики" пытались врезаться в трубу, по которой идет газ в дома высочан. Труба, кстати, была частная, купленная и проложенная за свои деньги. Так местные жители устроили у этой трубы круглосуточные дежурства, а когда их разогнали с помощью милиции - перекрыли железнодорожную ветку.

- Мы живем как на острове, - говорит Любовь Яковлевна. - Одни. Цепляемся друг за друга. И нам нужно жить дружно. Чтобы выжить.

Только высшее образование

Писать о сельской жизни мне приходилось и раньше. Поэтому уже сформировались какие-то свои приемы. На собственном опыте выяснил: чтобы узнать жизнь деревни, прочувствовать местные нравы, нужно обязательно побывать в двух местах - в школе и на кладбище.

Школа поселка Высокого - полноценная, между прочим, одиннадцатилетка - поражает своей ухоженностью. Ну не характерно такое отношение к учебе для обычной российской деревни, где и к учителям-то относятся одновременно с пренебрежением и завистью - ишь, в колхозе не работают, а "живые" деньги получают.

- Это все из-за родителей, - с гордостью говорит Любовь Яковлевна. - Они постоянно в школе, к учебе своих детей относятся внимательно. Не дай Бог чего-нибудь недодать…

Высочане в отношении образования настроены решительно - после школы дети должны учиться только в вузах. Вот откуда такое внимание к школе. Результаты школьных выпускных экзаменов впечатляют: из десяти выпускников этого года - семь медалистов. В прошлом году медали получили восемь из пятнадцати выпускников. И плюс к этому - стопроцентное поступление в вузы! Да еще в какие - немало молодых высочан учится на языковых факультетах. Не в каждой деревне можно так выучить иностранный, чтобы тягаться с городскими лицеистами и гимназистами.

Но школа Высокого известна не только тем, что каждый год "забирает" половину медалей Таловского района. В ней находится культурный центр - музей, посвященный истории поселка, занимающий целых две школьные комнаты. Собирали его всем миром - дети бегали по домам, искали старые вещи, фотографии. Зато теперь вся жизнь Высокого как на ладони.

Фотографии первых поселенцев, традиционные костюмы, личные вещи. Привлекает внимание блокнот одного из первых жителей Высокого - землемера Абрама Еремеевича Гриднева. На одной из страниц - названия месяцев: на русском и рядом - на древнееврейском, только русскими буквами, конечно.

Музей здесь очень важен. Ученики с первого класса узнают об истории села, общины, о своем необычном положении.

- Не стесняется молодежь? - спрашиваю.

- По-разному бывает. Сначала кое-кто стесняется, потом перестает. Многие, наоборот, начинают гордиться своим происхождением. Сейчас у нашей молодежи стал появляться интерес к своей истории.

Теперь в школе озабочены проблемой - как ввести факультативный предмет по истории религии, чтобы дети при желании могли знакомиться с основами иудаизма. Да еще одна головная боль, уже совсем земного, бытового свойства: третий год, как в школе построена котельная, а газ все никак не проведут. Не спешат почему-то.

Кладбище

Начнем с того, что оно делится на две части - "еврейскую" и "русскую". И хоронят здесь людей исключительно исходя из вероисповедания. Даже если умирают члены одной семьи ("смешанные" браки сейчас в Высоком уже не редкость), их хоронят раздельно, на разных частях кладбища. Здесь это никого не смущает и не возмущает - таков порядок, так заведено.

У иудейского населения поселка своя, особая традиция похорон. Гроб делается на шипах - гвозди вообще не используются. Внизу доски, естественно, нет. Покойника сразу же накрывают черным покрывалом и стараются похоронить в этот же день.

На кладбище - тоже все строго. Женщины похоронены на левой стороне, мужчины - на правой. Посередине, рядом с входом - несколько детских могилок. На памятниках, вместо привычных глазу крестов - шестиконечные звезды. Могилы располагаются строгими рядами - никакого беспорядка. Огораживать землю "про запас", для будущих могил, как на русских кладбищах, здесь тоже не принято. В глубине кладбища вдруг набредаем на старую, заброшенную и неогороженную могилу. Вместо памятника - огромный камень с надписью. Пытаемся прочесть слова. Разбираем год - 5690-й и название месяца - "элул". Производим нехитрые вычисления - могиле, оказывается, 103 года. Кто здесь похоронен - не знают даже местные. Но ясно, что кто-то "свой".

"Сейчас мы уже ничего не боимся"

- Были притеснения? - задаю вопрос, отлично понимая его глупость. Еще бы им не быть - русский человек, принявший иудаизм, избежать их не мог ни до революции, ни после нее. В XIX веке особенно сильны были репрессии при Николае I. Рассказывают, что под угрозой ссылки в Сибирь приходилось даже крестить детей, исполнять свои обряды тайно. В Высоком говорят, что у многих их далеких предков были традиционные русские имена - Иван, Николай. Так приходилось "шифроваться", чтобы не попасть под правительственное преследование. Но многие не соглашались пойти и на такие уступки. Когда жителей села Озерки Бобровского уезда пытались принудить "осенить себя крестом", они ответили: "Лучше мы согласимся отрубить себе руки".

Исследователи отмечают, что прятаться русским иудеям пришлось до 1874 года. Летом 1873-го крестьянин села Гвазда Ерофей Дурсин выступил с инициативой обращения к Министру внутренних дел России с прошением "о дозволении открыто считаться иудействующими и свободно исполнять свои обряды". Большинство общин поддержало эту идею, и такое прошение было подано в апреле 1874 года. Пока не удалось выяснить, какая была реакция министра на это обращение, но с той поры в общинах стали исполнять свои обряды открыто.

Советская власть жизнь русских иудеев не облегчила. Правда, говорят, не было массовых раскулачиваний - народ жил дружный и никто на своих не "стучал".

Первое время жилось даже неплохо. В такой же "еврейской" деревне Ильинке в период коллективизации был организован колхоз под названием "Еврейский колхозник". И официальным выходным днем в нем была, конечно же, суббота, а не воскресенье.

Как плохо быть в СССР евреем, жители Высокого почувствовали в 50-60-е годы ХХ столетия. "Страшно было", - говорят в Высоком, - "приезжали ночью, увозили на допросы. "Во что веришь? Кому молишься? Сколько человек в общине?" Держали в камерах по несколько суток, потом отпускали. И снова приезжали".

Молиться тогда высочанам снова пришлось тайно. Старались собраться рано утром, часа в четыре, как только появлялся первый лучик света. Чтобы в пять - полшестого уже разойтись по своим домам и хозяйствам.

В шестидесятых годах в поселке построили две многоэтажки - они стоят и до сих пор. В них расселили приезжих - у властей была мысль "растворить" иудейскую общину, раздробить ее. Однако просчитались. Получилось даже наоборот, некоторые из "чужих" перешли в общину и также стали именовать себя "евреями".

- Нас старались придушить любыми способами, - говорят старожилы. - До 1970-го года у нас была только четырехлетняя школа. Это при том, что тогда в Высоком жило около двух сотен детей. Хотели, чтобы мы не могли получать нормальное образование. Приходилось ходить в Вознесенку, в соседнее село. А это было нелегко, особенно зимой. И только в семидесятом году построили "восьмилетку". Опять же - давали получить только восемь классов.

В округе к иудеям относятся спокойно, но все же, как к чужим. "Куда ни пойдешь, в какой автобус ни сядешь, со всех сторон слышишь: "вон евреи, жиды". Но мы уже привыкли. Сейчас уже ничего не боимся. Пусть говорят что угодно".

В Высоком не любят журналистов. Если бы не договоренность с Любовью Яковлевной, нам тоже ничего выяснить не удалось. "Приезжают, а потом такие небылицы о нас пишут. Неприятно даже читать". После одной такой публикации мужчины общины собрались на совет и решили: журналистам больше не говорить ни слова. Так спокойнее.

Земля предков и Земля обетованная

Попасть туда - заветное желание каждого высочанина. С этой мечтой жили, с ней и умирали, не дождавшись заветного часа. Бабушка Людмилы, местной учительницы истории, рассказывала, что у нее была особая "грамота", где говорилось, что ее обладательница может попасть на Землю обетованную. Она очень дорожила ею, всю жизнь мечтала об этой поездке. Потом - в войну - эта грамота потерялась.

Сейчас в Израиле 238 высочан. Первым из поселка уехал учитель Анатолий Бочарников. Сейчас в поселок вернулся его сын - заканчивать одиннадцатый класс. В Высокий его отправили родители - подальше от войны и террористов.

Около 60 домов в поселке сейчас пустуют без хозяев. Однако продавать их никто не торопится. Очень часто "свежеиспеченные израильтяне" возвращаются на некоторое время назад. Заходят в дом и живут. "Этим летом, в сильную жару, просто нашествие какое-то было, - говорят местные. - Пожили, отдохнули и поехали опять. От родной земли сил набрались...".

- Не тоскуют там по родине?

- Тоскуют, конечно, очень сильно. Некоторые даже насовсем возвращаются, не могут там привыкнуть.

Особенно старики. Но там уровень жизни, конечно, выше, поэтому большинство, конечно, остается в Израиле.

Те, которые остались в Высоком, ехать уже не хотят. "Здесь наша земля, могилы родственников". "Истинно верующие остались тут".

Знаете, какая у меня тяга была года два назад к Израилю? - рассказывает Любовь Яковлевна. - Я сходила с ума, день и ночь только думала об этом - уехать. И на работе уже договорилась, родственников всех своих упросила. Сестры-братья не все соглашались, но кое-как... Поехала в посольство в Москву, а там мне сказали: "Вам надо будет немного подождать". И пока мы провозились с документами, пока ждали... Постепенно все стихло - перегорело.

Вот так и живет Высокий, меж двух дорогих душе мест - между землей предков и Землей обетованной. И какая из них ближе, разобрать пока не в силах. А, может, это и хорошо - сердце пополам не разделишь. Да и нужно ли делить?